Наша любимица, кошка Николь, была кошечкой весьма необычной. Конечно, так может сказать о своём питомце каждый. Но я была точно уверена, что таких кошек, как Николь, в природе раз-два и обчёлся. Не то, чтобы она чем-то отличалась от других своих сородичей, нет! Она выглядела, как самая настоящая серая мурлыка. Только иногда мне всё-таки казалось, что это совсем не кошка, а маленький пушистый терминатор в полосатой шубке.
Мы нашли её в магазине возле дома. Хозяин сказал, что ребятишки притащили откуда-то и оставили. Я помню, как подошла к маленькому пушистому комочку и увидела эти огромные глаза, полные страха. Котёнок был такой худой, что кроме глаз и громадных ушей ничего нельзя было разглядеть. Мы забрали её домой и дали имя Николь в честь Николь Ричи.
Первое время Николь пугливо пряталась под журнальным столиком и спала на книжной полке за книгами. Ей был всего месяц, максимум полтора, и она ещё не была готова к жизни без матери-кошки. Я кормила её домашним печёночным паштетом и укачивала по вечерам, завернув в детское одеяльце.
Забота, уход и должное питание сделали своё дело, и скоро у Николь начали появляться щёчки. Впрочем, упитанной кошкой она так и не стала. Николь ела, чтобы жить, а не жила, чтобы есть. Отличная сила воли и умение расставлять приоритеты.
Вскоре сформировался и характер. Не знаю, кем были её предки, но эта кошка в прямом смысле слова могла бы остановить коня на скаку. Иногда мне казалось, что мы приютили не кошечку, а мини пантеру. Грациозность, с которой Николь шла по коридору, осматривая свои трёхкомнатные владения, могла сравниться лишь с грациозностью больших диких кошек из выпусков о животных на канале «Animal Planet».
Николь признавала только нас, а гостям с разбегу вцеплялась зубами в ногу или, того хуже, в лицо. Нечасто навещавшие нас соседи с ужасом в глазах просили закрыть кошку в комнате, прежде чем переступали порог нашего дома. Потом, правда, Николь подросла и оставила эту затею. Она нашла новую – пыталась удрать из дома, как только открывалась входная дверь.
Кстати, когда я говорила, что Николь признавала только нас, я не имела в виду, что эта дикарка видела в нас семью. О том, чтобы погладить её больше трёх секунд или почесать за ушком, речи вообще не шло. Это было так же невозможно, как и дозвониться в паспортный стол.
Николь однозначно была карой небесной за какие-то неведомые мне грехи, но мы любили её всем сердцем. Ведь мы в ответе за тех, кого приручили!
В шесть месяцев Николь, забавы ради, прыгнула с балкона десятого этажа. Когда я бежала вниз по ступенькам и готовилась к худшему, она резвилась в травке, догоняя очередную муху. Ветеринар разводил руками и желал терпения, а я начала принимать валериану.
Так весело мы прожили два года, пока Николька не остепенилась. Она всё еще оставалась дикой, но уже не шкодила по мелочам. В её глазах читались усталость и скука созерцания этого бренного мира , ограниченного стенами нашей квартиры.
В тот день Дима повёз Соньку на плавание, а потом они должны были заехать в торговый центр на детскую площадку. Я осталась дома готовить обед, ждать сантехника и проверять домашние работы моих учеников к понедельнику.
Когда сантехники уходили, Николь вновь попыталась удрать из дома, но не добившись желаемого, задремала на диване. Надо заметить, спала эта удивительная кошка всегда с одним открытым глазом, будто наша квартира чем-то напоминала ей густые леса Эфиопии, и опасности подстерегали на каждом шагу. Я отдавала себе отчёт в том, что место Николь как раз-таки в этих самых лесах, но любила её до безумия. Сколько ночей я не спала, укачивая маленький пушистый комочек в детском Сонькином одеяле.
Я едва достала из сумки тетради с домашними работами, как в дверь позвонили. Дима с Сонькой вернулись рано. На пороге стояли мои муж и дочь с клеткой в руках. Внутри клетки сидел ярко-зелёный волнистый попугайчик. Он наклонил голову на бок и внимательно посмотрел на меня левым глазом.
Я обалдела и застыла на месте, раскрыв рот от изумления. Николь, подбежавшая к входной двери, чтобы смыться, тоже обалдела и привстала на задние лапки, облизнувшись.
— Мам, смотри какого мы друга Никольке купили! – радостно сияя, сообщила Соня прямо с порога.
— Чего не хомячка? – покрутила я пальцем у виска и посмотрела на Диму укоризненно.
Николь тоже посмотрела на Диму, потом на попугайчика, а потом снова три раза облизнулась.
— Мама, да мы пошутили! – засмеялась Сонька.
— Ден Колесников попросил присмотреть. Они в Турцию на десять дней отчалили, — улыбаясь сообщил Дима и занёс клетку в дом.
Я с облегчением вздохнула, но Николь оставалась в напряжении.
— У нас же кошка, Дим. Куда мы его денем?
— Придумаем что-нибудь. Они по горящей путёвке укатили, больше никого не нашли. А у матери Дена аллергия.
— Кеша будет спать в моей комнате! – запрыгала по коридору довольная Сонька. – А дверь я закрою.
— Ну да, — только и смогла ответить я.
Как будто дверь была преградой для Николь.
Решено было повесить клетку высоко на стену, как можно дальше от мебели. Так началась «Игра на выживание» для Кеши, а Николь потеряла покой. Она уже не пыталась сбежать из дома, а проводила весь день в комнате с клеткой, продумывая план нападения. По вечерам, после садика, Соня забиралась на шкаф в противоположной части комнаты и разговаривала с попугаем.
Кеша оказался довольно смышлёным. Он ловко повторял короткие словечки и даже использовал их по назначению. Соньку забавляла весёлая птичка, а я наблюдала за своей кошкой. Впервые в жизни она казалась беспомощной и совсем не знала, что предпринять. Клетка висела так высоко, что добраться до неё не было ни единого шанса. Иногда мне хотелось, чтобы Николь тоже говорила. Тогда я спросила бы у неё, чего ей не хватает в жизни, и почему она так себя ведёт.
На четвёртый день кошка отчаялась. Она всё чаще уходила из комнаты и спала на диване в гостиной, демонстрируя всем своим видом презрение и ненависть к домочадцам: ведь мы явно издевались над ней, повесив еду так высоко.
Сонька вернулась из садика и снова забралась на шкаф, чтобы поговорить с Кешей. Это было единственным его развлечением в течение дня.
— Мама, мам! – позвала меня вдруг Соня из соседней комнаты. – Иди сюда, мама!
Я прибежала на зов и услышала тихую, но внятную речь попугая:
— Никоооль! Никоооль! – повторяла птичка. – Никоооль!
— Я научила его говорить новое слово!
Моё лицо расплылось в улыбке. Это было последнее, что я ожидала услышать из уст попугая. Какая ирония.
Я принесла стул и решила покормить смышлёного волнистика. Но как только клетка открылась, Кеша вдруг заметался туда-сюда со страшной силой и вырвался на свободу. Он порхал по новой для него комнате, как раненая ласточка, радуясь возможности размять крылья, а я начала медленно сползать со стула.
И что теперь будет?
— Мама, мам! – громко засмеялась Сонька и замахала руками. – Кеша, лети сюда!
Мой мозг на автомате начал сочинять речь для хозяев попугая и пытаться найти достойное объяснение, почему их птица была съедена. Николь примчалась из гостиной в два счёта. Будто где-то на заднем плане я слышала заливистый смех дочери, шелест крыльев и отчаянное мяуканье Николь. Димы, как назло, не было дома.
Минут через пять охотница сменила тактику и тихо притаилась у стула. Я взобралась на стол, пытаясь уговорить Кешу вернуться в клетку ради всеобщего блага. Но он совершенно не осознавал, какая опасность ему грозит. Сонька попыталась увести из комнаты кошку, но получила лапой. Николь зашипела.
И тут Кеша, будто специально, подлетел к столу рядом с Николь и присел на книгу. Важно прохаживаясь взад и вперёд, он любовался своим отражением в вазе. Что тут скажешь? Слабоумие и отвага – яркий жизненный пример.
С замиранием сердца я повернула голову в сторону Николь. Пять секунд тянулись, будто вечность.
И вдруг Кеша громко и чётко произнёс:
— Никоооль! Николь!
Кошка замерла и прислушалась. Еда могла говорить.
— Никоооль! – повторил снова попугайчик и наклонил голову на бок, таращась на неё одним глазом.
Я воспользовалась моментом, подскочила к столу, сгребла в охапку Кешу и быстро засунула его обратно в клетку. Николь всё еще стояла возле стола в той же самой позе, как будто у неё случился сбой программы.
Через час вернулся Дима, и Сонька за ужином принялась взахлёб рассказывать отцу про побег попугая. Николь с растерянным видом сидела возле печки и делала вид, что умывается. Но я представляю, как досадно ей было признать свой полный провал.
Оставшиеся шесть дней пребывания Кеши в нашем доме прошли спокойно. И только, когда его забрали хозяева, Николь смогла вздохнуть спокойно и притвориться, что этого позора в её жизни не было. А я рассказала эту забавную историю своим малышам в классе, пытаясь показать, как важно быть образованным человеком и искусно владеть речью.
Конечно же это был шуточный пример, но в каждой шутке, как известно, есть доля правды. И если бы попугайчик не научился произносить её имя, одному Богу известно, что бы с ним сделала Николь.
